Сказка о Мушке
Мать ничего не отвечает и некоторое время они снова молчат.
МАТЬ. Пообещай мне одну вещь! Ты меня слушаешь?
МУШКА. Я слушаю, мама?
МАТЬ. Пообещай мне, что ты никогда, слышишь, никогда не полетишь больше на луг! Пообещай мне, что ты не будешь больше работать! (Ждёт ответа, но Мушка молчит.) Почему ты не отвечаешь?!
МУШКА (тихо, еле слышно). Как я могу пообещать такое, мама! Мама, ты что, плачешь? Почему ты плачешь, мама?!
МАТЬ. Ты… ты знаешь, кто ты?! Ты – эгоистка! Злая, неблагодарная, бессердечная эгоистка, вот кто ты!
МУШКА (с ужасом). Мама, зачем ты так?!
МАТЬ. Ты что, не понимаешь, в какое опасное положение поставила ты и себя, и нас с отцом?! Ты что, не понимаешь, что может произойти, если хоть кто-либо из соседей… (Не договорив, молча плачет.)
МУШКА. Мама, я… (Вздыхает, опускает голову.) Я просто не думала, что это так серьёзно…
МАТЬ. Это очень серьёзно, доченька! (Идёт к столу, садится.) Последнее время, как только я увижу осу – я вся дрожу от страха!
МУШКА. Но ты же всегда боялась ос!
МАТЬ. Не всегда! Пока я знала, что никто из нас не нарушает закон…
МУШКА. Закон?! Ты что, до сих пор веришь в то, что эти осы хватают только нарушителей закона? Ты всё ещё в это веришь, мама?! Да ведь они каждый день кого-то хватают!
МАТЬ. Ну… это потому, что за последнее время и в самом деле развелось так много этих самых нарушителей… Раньше их столько не было…
МУШКА. А, может, раньше просто было меньше ос? Да и что это за законы такие, которые просто невозможно не нарушить! Кстати, ты их хорошо знаешь, мама?
МАТЬ. Откуда! К тому же, их так часто меняют…
МУШКА. Ну, и как же ты можешь знать – нарушаешь ты в данный момент тот или иной закон или не нарушаешь? Как же ты можешь знать это, если законов сотни и сотни… и каждый день принимаются всё новые или изменяются старые! Разве мы можем знать, что нам разрешено сегодня, а что запрещено?!
МАТЬ (соглашаясь). Конечно, эти законы… просто не успеваешь к ним приспособиться…
МУШКА. Вот видишь!
МАТЬ. Но закон о том, что работать нельзя – он всегда остаётся главным законом нашей страны! И нарушителей этого закона… их ждёт самое суровое наказание!
Мать умолкает, и некоторое время они молчат.
МУШКА. Мама, что случилось с твоим братом, моим дядей?
МАТЬ. Что?! (Встаёт, вновь садится.) Откуда ты… Кто тебе рассказал о твоём дяде?
МУШКА. Что с ним случилось, мама?
МАТЬ. Я… я не знаю! (Встаёт, подходит к окну, некоторое время молча в него смотрит.) Я ничего не знаю!
МУШКА (подходит к матери, прислоняется к ней). Ты до сих пор не можешь забыть его, мама?
МАТЬ. Что? (Смотрит на дочь.) Не говори глупостей!
МУШКА. Это не глупости, мама! Я ведь знаю, как ты любила его!
МАТЬ. Да?! И что ты ещё знаешь?
МУШКА. Больше ничего. (Вздыхает.) Но я горжусь своим дядечкам! Очень горжусь! И хочу быть похожей на него!
МАТЬ (не сразу). А знаешь, тебя и в самом деле надо куда-то отправлять! Вот только куда?
В комнату снова входит отец, останавливается около дверей.
ОТЕЦ. Ну? Ты сказала ей то, о чём мы договаривались?
МАТЬ (виновато). Не успела ещё…
ОТЕЦ (передразнивает). Не успела ещё! Полчаса лясы точила, а как о самом главном: не успела ещё!
МУШКА. А в чём дело, папа?
ОТЕЦ. А в том, моя дорогуша, что, возможно, кто-то из наших уже видел тебя на том лугу! Да ещё в компании этих пчёлоподобных!
МАТЬ (испуганно). Видел?!
ОТЕЦ. Я говорю: возможно! И не сбивай меня, я и сам собьюсь! (Какое-то время все молчат.) Так вот… если кто-то что-нибудь всё же видел и, естественно, донёс куда надо, тогда…
МУШКА. Тогда, что?
ОТЕЦ. Тогда нас или тебя одну вызовут на допрос!
МАТЬ. На допрос!
ОТЕЦ. Не сбивай, я кому сказал! Так вот, если это случится, тогда ты…
МУШКА. Я должна всё отрицать, да?
ОТЕЦ (вздыхает). Да нет, это уже не поможет! (Снова вздыхает.) А вот если ты во всём чистосердечно признаешься…
МУШКА. Признаться? (Отец кивает.) Во всём? (Отец снова кивает.) Но ведь тогда меня… нас всех…
ОТЕЦ (шёпотом). Ничего плохого с нами не случится, если ты скажешь, что делала всё это специально!
МУШКА. Специально?
ОТЕЦ. Ну да! Специально завела знакомство с этими пчёлами с одной единственной целью: разведать все их военные и экономические секреты! То есть, всё то, что так необходимо Его Величеству, Великому Шершню!
МУШКА (растерянно). Но что такого я могла там разведать?
ОТЕЦ. Да что угодно! Где, к примеру, хранится их стратегический запас мёда, какая там охрана, как часто она меняется… Понимаешь?
МУШКА. Но ведь я никогда ни о чём таком их не спрашивала!
ОТЕЦ (с раздражением). Ну, так спроси! Как маленькая, ей богу! Для этого я разрешаю тебе ещё разочек, самый последний, посетить этот проклятый луг! Ну, что ты на меня так уставилась?! Ну, слетай разочек, повстречайся там с этими своими пчёлами… и так, между прочим, поинтересуйся у них о том, о сём… Но делай это осторожно, чтобы не заподозрили! (Умолкает, смотрит на дочь.) Как тебе моё предложение? Что ты молчишь? Ты согласна? (Мушка отрицательно мотает головой.) Ты не согласна?!
МУШКА (сквозь слёзы). Я… я… я не смогу! Не смогу я! Поймите меня правильно!
Заплакав, она выбегает из комнаты.
ОТЕЦ. Куда это она? (Смотрит на мать, та молчит.) Надеюсь — на луг? (Снова смотрит на мать, но та по-прежнему молчит.) А если на луг, то, надеюсь, что она… Ну, что ты так на меня смотришь?!
МАТЬ. Не надо было предлагать ей это!
ОТЕЦ. Ну вот, я ещё и виноватым остался! (Раздражённо бегает по комнате.) Я виноват, да?! Виноват в том, что наша дочь любит работать, что она связалась с этими пчёлами - во всём этом моя вина, да?!
МАТЬ. Я не это имела в виду…
ОТЕЦ. Нет, это! Именно это! (Он всё больше и больше входит в роль несправедливо обиженного.) Я виноват в том, что всегда хочу как лучше! Причём, не себе лучше, а всем нам… всем нам, понимаешь!
МАТЬ. Тише, кто-то идёт!
Отец умолкает, и в это самое время в комнату входят две осы.
Они в полосатых мундирах, со шпагами на перевязи. Некоторое время
осы стоят неподвижно, рассматривая перепуганных мух.
ОТЕЦ (дрожащим голосом). Здравствуйте, господа осы! Я… мы очень рады! Это такая честь для нас… такая честь… Жена, ну чего ты ждёшь! Сейчас же собирай на стол, надо же угостить таких дорогих гостей… (Смотрит на жену, та словно окаменела.) Жена, ну ты чего?! Сейчас же неси на стол!
1-Я ОСА. Не надо!
ОТЕЦ (растеряно). Не надо? Почему не надо? Я ведь от всей души… я ведь…
2-Я ОСА. По приказу Его Высочества Шершня Одиннадцатого вы арестованы!
Конец 1-го действия
Действие 2
Большой луг, на нём много цветов. Под ближайшем
цветком спит Пчела, рядом лежит её пустое ведёрко.
Появляется Мушка. Она замечает Пчелу, останавливается неподалёку,
некоторое время её рассматривает. Потом берёт ведёрко и начинает
собирать в него нектар. Когда ведёрко наполняется, Мушка снова
направляется в сторону Пчелы. Ставит ведёрко рядом с ней.
МУШКА. Эй! (Пчела и не думает просыпаться.) Эй! (Осторожно трогает Пчелу за плечо.)
Пчела наконец-таки просыпается, садится.
ПЧЕЛА. Ну и стоило меня будить так рано?! (Замечает Мушку.) Муха?! Ты что тут делаешь?
МУШКА. Ничего. Просто прилетела сюда, чтобы… (Умолкает, смотрит на Пчелу.) А вы что, заболели?
ПЧЕЛА. С чего ты взяла?
МУШКА. Ну… просто я впервые вижу пчелу, которая не работает, а… (Подбирает слова, не желая обидеть свою новую знакомую.)
ПЧЕЛА. Да говори ты прямо: пчелу, которая дрыхнет среди бела дня! Так?
МУШКА. Ну, в общем, да! А вы и, правда, не заболели?
ПЧЕЛА. Правда! (Замечает своё ведёрко.) А это откуда? (Внимательно смотрит на Мушку, та опускает голову.) Это ты насобирала? (Мушка молча кивает головой.) Ну, тогда я тоже впервые встречаю муху, которая обожает работать! Подожди, подожди! Так ты и есть та ненормальная муха, которая каждый день прилетает сюда помогать нам собирать нектар? Мне про тебя рассказывали…
МУШКА. Правда?! И что же, конкретно, вам про меня рассказывали?
ПЧЕЛА (немного замешкав с ответом). Да так, разное. Ничего особенного. (Внимательно смотрит на Мушку.) Может, и тебе про меня что-нибудь говорили?
МУШКА (несмело). Кажется, я слышала что-то такое… Вы…
ПЧЕЛА. Слушай, давай на «ты»! Итак, что же ты про меня слышала?
МУШКА. Ты – та самая странная пчела, которая не любит работать?
ПЧЕЛА. Вот даже как?
МУШКА. Ну, может, не очень любит работать…
ПЧЕЛА. Нет, нет! Первое определение было более верным! Именно, не любит работать! А ещё правильнее – не желает работать!
МУШКА. Не любит… не желает… какая разница?
ПЧЕЛА. Огромная! Любая работа должна приносить тому, кто работает, в данном случае – мне, хоть какое-то удовлетворение… ты с этим согласна?
Мушка неуверенно кивает.
Ну, а любимая работа, она, вообще, должна быть в радость! С этим ты тоже, надеюсь, не станешь спорить?
МУШКА. Не стану, но ведь…
ПЧЕЛА. Подожди, дай мне закончить! Так вот, та работа, которой я вынуждена заниматься целыми днями — она ничего такого мне не приносит!
Некоторое время обе молчат.
МУШКА (растеряно). Но ведь такого не может быть! Такого просто быть не может! Всякая работа должна приносить удовлетворение, удовольствие даже! (Замолкает, смотрит на Пчелу, та тоже молча на неё смотрит.) Работать – это уже удовольствие! Огромное удовольствие!
ПЧЕЛА (с какой-то даже жалостью). Глупенькая ты, глупенькая!
МУШКА (ещё более растеряно). Моя мама… она тоже говорила мне именно об этом! Но ведь она муха… как же можешь ты, пчела, как можешь ты не любить работать?!
ПЧЕЛА. Могу, как видишь! Странно, правда? (Зевает, потягиваясь, встаёт.) Да пойми ты, маленькая ты дурочка, что наша пчелиная жизнь не такая уж и замечательная штука, как ты, возможно, себе это представила!
МУШКА. Чем же она тебя не устраивает, эта жизнь?